Прихожанка храма приняла участие в поэтическом вечере «Под светом фонаря»

22 декабря 2017 года молодежным обществом при Свято-Троицком соборе был организован поэтический вечер «Под светом фонаря». Организаторы пригласили участников подобных молодежных объединений из других храмов города и  просто всех желающих на эту творческую встречу, чтобы собравшиеся  смогли поделиться душевными стихами, в том числе и собственного сочинения.
Звучали стихи С. Есенина, И. Бродского, А. Блока, Э. Асадова, А. Лещук и других поэтов. Прозвучали стихи на военную тему Ю. Дорониной, М. Джалиль, А. Молотилиной. Талантливым исполнением песен присутствующих порадовал В. Ткаченко, а так же дуэт супругов Кашириных. Дмитрий и Светлана прекрасно исполнили несколько древнерусских духовных песен и  «Колыбельную ещё неродившемуся младенцу» собственного сочинения. В. Бобров порадовал  своей искренней песней «Аллилуйя». 
Своими поэтическими опытами поделились   А. Грачёв, А. Фыряев,  Д. Гончарова. От храма апостола и евангелиста Иоанна Богослова свой рождественский рассказ «Покой» прочитала Ю. Клюева (писатель-прозаик, член Российского союза писателей).
«

Покой

Ольга закуталась в старую шаль матери. Только в рождественские каникулы ей удалось остаться одной. Осень и зима выдались очень тяжёлыми. Мать слегла в сентябре: обессилела вместе с осенним листопадом, и  ушла, как упала, с последними листьями в заиндевевшую землю в ноябре. Боль утраты ещё не могла подлечиться временем, слишком рано. Сороковой день был только  вчера.

Она сидела в пустой маминой квартире. После тяжести поминок, когда день провела со старушками, а вечер с роднёй и тарелками, ей  очень сложно было заставить себя прочитать в последний раз Псалтирь. Благо, муж забрал сына домой, и суета отошла совсем. Только еловая веточка, принесённая для неё Костиком, дышала на неё праздником и смолой.

Канун Рождества, а праздник оставался для Ольги где-то далеко-далеко,  в тридесятом царстве.

Древние слова молитв проворачивались языком как маленькие камушки, иногда мало понятно  бумкали в тишине. Но боль в сердце несколько успокаивалась только в эти минуты, как будто кто-то брал сердце в ладонь и обнимал его. Ольга стояла у маминых икон, и вечность смотрела на неё ликами образов. Там были уже и мать, и отец, и брат. Брат и отец  погибли трагически много лет назад. Мать осталась дышать здесь, тихо дожидаясь дня, когда дышать уже больше будет не нужно.

Но почему-то весь этот год Ольга вспоминала только одно происшествие –  глупое, из запылённых воспоминаний детства, случившееся незадолго до автокатастрофы. В деревне у бабушки они с братом играли в «Царь горы». Олег залез тогда на кучу хлама и не пускал на неё Ольгу. А она, младшая, пыхтела и карябалась, но сделать ничего не могла. Расплакавшись и разозлившись, схватила пустую бутылочку из-под шампуня и запустила ею в брата. Та попала ему в лицо и  разбила губу. В общем-то, обычная детская ссора… Но чувство вины за когда-то причинённую  боль не давала Ольге покоя.

В тишине мысли уходили в сторону, и вновь возвращали прошлое. Надо было перебрать ещё один шкаф, чтобы отложить ненужное. Вещи матери Ольга раздала недели две назад, остались только книги. Она села на пол и открыла дверки шкафа. Взгляд упал на детские книги – её детские книги.

– Привет, Малыш! — рука сама протянулась к книге «Малышу и Карлсону», их  с братом любимую. – Скоро тебя отвезут в детский дом. Ты слишком долго был без компании.

Чёрно-белые картинки были похожи на такое же чёрно-белое  кино, старое, как и е– воспоминания, которые, приближаясь, казались живыми, но дотронуться до них уже было нельзя.

Между страниц показался уголок пожелтевшей тетрадной бумаги. Ольга открыла и увидела аккуратные буквы детского почерка брата.

«Мама, – («Запятая пропущена,» – автоматически подумала Ольга), — здравствуй!

Ты не волнуйся. Горло у меня больше не болит. То мороженое, которое  я купил на сдачу, просто было очень холодное. Цыплята очень смешные, жёлтые и тёплые. Пищат. Я их случайно залил водой из поилки. С Олей тоже всё хорошо. В этом году она зелёные яблоки больше не ест. Я тут был царь-горы и её на гору не пускал. Она так расплакалась сильно. Мне даже жалко её стало, и стыдно. Она все коленки расцарапала. А бабушка сварила много воренья, мы его скоро привезём. Олег»

На сердце у неё стало тихо-тихо.

Так и не встав с колен, Ольга вытирала слёзы. Они текли долго. Потом она поднялась и подошла к окну.

 «Рукописи не горят», – почему-то подумалось ей.

На окне стояла еловая веточка. Она положила на неё  этот тетрадный лист.

– Здравствуй, Покой!»

Встреча подарила всем собравшимся тепло и радость. 

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *